Все на нервах
Опубликовано: 01.09.2018
Рассказ о первомайских праздниках, проведенных на реке Киржач Владимирской области в 1998 году.
Предыстория.
Когда-то на заре нашего сумасшествия, лет десять назад, мы ходили на Киржач летом и он произвел на нас неизгладимое впечатление. В нем присутствовало огромное количество коряг, бревен, какие-то мельничные срубы, мосты, мели и поражающая своим шумом плотина в Городищах с пятиметровым падением. У нас были там разные приключения, мы вставали на бревна так, что слезть с них уже практически не могли, под каким-то мостом Леню у нас волокло струей и она танцевала танец маленьких лебедей, а потом запрыгивала в лодку на глубине с ужасным криком: "дайте мне весло!!!" Тогда мы ходили на двух Салютах "Самце Выхухоля" и "Пятнистом Лоураветлане". Мало нам не показалось. Маневренности было недостаточно, но тогда мы не знали лучшего. На этот раз гидрология была совершенно другая, и это доказывает мое недавнее подозрение, что главным компонентом реки является налитая туда вода, а вовсе не береговые рельефы и отходы жизнедеятельности человека.
Как нервы влияют на появление болезни? (Психосоматика) Все болезни от Нервов!
Действующие лица и средства
Пашка с Лилькой на Щуке, Вовка с Леней на "Палаве", Димка с Ванькой на Таймене-3, Никита с Галькой на Салюте-3 (на знаменитом нашем заслуженном "Самце Выхухоля"), Венька с Севкой на "Палаве", Ланц и я на "Мурене".Первое мая
Мы встретились с Севкой у метро. Конечно, мы опоздали, потому что Ланц проспал ровно на десять минут. Свое дурное поведение он свалил на неисправный будильник. Мы доехали до Новогиреева и дошли до дома Никиты. Сева поехал к нему на лифте, мы с Ланцем остались у подъезда.
Для своей тачки Никита снял колеса с вертолета. Не знаю, как теперь летает вертолет, но тачка катается замечательно. А вот габариты, к сожалению, у нее остались вертолетные. Через какое-то время суеты и погрузочно-разгрузочных работ, связанных с тем, что тачка с грузом не помещается в лифте, мы пошли на станцию. Сева направился за билетами. Однако, билеты продавались на оба направления в одной и той же кассе. Стоять в очереди нам пришлось бы с полчаса. Конечно, мы стоять не стали. На вокзале были уже все, кроме Лильки. Ванька сразу сказал, что он весь на нервах и потом постоянно повторял эту фразу в течение всего похода. Наконец, появилась Лилька и мы пошли грузиться в электричку. Дачников было опять очень много, я предложила Веньке издать какой-нибудь специальный указ или еще лучше декрет, запрещающий всяческие дачные участки, он сказал, что сейчас работает над этим. Ольга, Лилька, Галька, я, Венька и Вовка уселись в отдельном купе (это купе Венька занял через окно, когда дачники ошалело повалили в поезд), остальные стояли в тамбуре и выпивали слабоалкогольные напитки. Веня достал карты. Тут всех чуть не разбил паралич. Каждая карта была формата книжного листа и играть ими можно было, в принципе, всем вагоном. Какая-то женщина сделала предположение, что эти карты раньше использовались членами политбюро, а теперь достались нам. Другой колоды не было, поэтому играли этой. Вовка с Ольгой проиграли Лильке с Венькой несколько раз. Мы с Галькой наблюдали. В Орехово-Зуеве мы вылезли без удовольствия, потому что народ чуть не задавил ребеночка, которого его умненькая мамка, держала перед собой за ножки, чтоб раздвигать им толпу. Ванька обозвал эту женщину славной ученицей доктора Геббельса. В Александровскую электричку мы сели очень хорошо, в одном из вагонов было замечательное место для перевозки лошадей. Всю дорогу Ваня рассказывал историю о том, как искал где-то в Полесье глиняные горшки с царскими червонцами и какие приключения случались с ним и его попутчиками в процессе кладоискательства. Категорически утверждаю - это классный сюжет для приключенческого романа, хотя история насквозь криминальная. Прошла контролерша, она же билетерша. Интересные у нас на железной дороге расценки. Полтора часа от Москвы до Орехово-Зуева стоит десятку, а сорок минут от Орехова-Зуева до Илейкина-рубль. Билетерша рассудила конкретно: "Сколько вас человек? Двенадцать? Значит будет тринадцать, тринадцать человек, тринадцать мест багажа, платите двадцать восемь рублей, и ежайте на здоровье дальше". Никита дал ей тридцатку и восхищенно отказался от сдачи. В Илейкине до реки идет очень красивая дорога. Почему-то у меня от старой памяти были какие-то впечатления, что вдоль дороги здесь должны стоять колонка и памятник Ленину. Память у меня, точно, скорее ассоциативная, чем зрительная, (как у животного) потому что это были колодец и обелиск погибшим в войну. Димка поинтересовался у местных жителей можно ли пить воду из колодца, они сказали, что никогда не пробовали и ничего не могут сообщить по этому поводу, потому что колодец у каждого свой в усадьбе. Живописное зрелище открылось нам у реки. Все поле, насколько хватало глаза, было усеяно странными людьми с мешками, лодками, плотами и даже неслабыми катамаранами. На воду становились команд пятьдесят разных видов и наклонностей. Но таких алкашей, как мы, я не заметила. Люди заинтересовались "Палавами" . Вообще, по темпераменту "Палава" является резиновой лодкой с байдарочными обводами носа и кормы, плоским дном и канойной посадкой. Скорее всего предполагается и гребля канойным однолопастным веслом, но у нас ребята и сидели нормально и гребли тайменевыми или салютными веслами. Делают "Палаву" чехи (али словаки?), и делают очень аккуратно. Мне эта лодка понравилась. Достоинства ее в быстром монтаже и демонтаже (надул - лягушкой, скачал - свернув в рулон), весе в пятнадцать килограммов, хорошей остойчивости на воде, чтоб ее перевернуть - нужно очень сильно стараться, малом объеме в свернутом состоянии (литров тридцать-сорок), простотой эксплуатации и ухода (нужно только сушить хорошо, а если, что не так, то клеить резину любой мальчик сумеет). Но и недостатков тоже немерянно. Во-первых она короткая(3800х900) и посему рыскучая, во-вторых у нее нет ни одной крепкой штатной фигни, чтоб к ней что-либо подвязать, в-третьих у нее большая парусность, а в-четвертых, у меня, к сожалению, нет пятисот американских рублей на ее покупку. Ванька пошел по какому-то делу в кусты и, вернувшись, начал рассказывать о том, что в прибрежных зарослях он видел странного зверя размером с козу, с мордой бобра и русалочьим хвостом. Зверь тихо лаял и громко чесался. Якобы через некоторое время Ванькиных наблюдений пришел местный житель, быстро поймал животное, посадил его в мешок и велел Ваньке никому об этом не рассказывать. Ванька долго удивленно спрашивал у всех, что это за животное, если исходить из классической зоологии. Все крепко задумались и еще приняли. Собрав лодки и напившись вина, мы встали на воду. Это было в три часа дня. К тому времени, как мы накушались и собрались, все конкуренты, не только с нашей, но и со следующей электрички ушли вперед становиться на самые лучшие стоянки. Сразу же после выхода была мелюка. Мы с Ланцем шли первые и проскреблись по траве. Затем мы стали наблюдать. Вовка даже на новой легкой лодке при прохождении начал углублять русло, расчистил дорогу так, что и Салют после него прошел без проблем. Шли мы совсем недолго. Неожиданно выяснилось, что нам нужно остановиться и еще принять, потому что атмосферное давление стало нестабильным и это надо отметить. Остановились под неприметной сосной и еще восприняли. Ванька залез на дерево, Ольга принесла из леса снега и все обстреляли Ваньку снежками. Прокувыркавшись на этой поляне часа полтора, снова стартовали. Течение волокло очень сильно, никаких коряг или мелей в русле не наблюдалось, все они были под водой. Зато был веселенький наплавной мостик. Там нужно было вписаться в проход у правого берега, на котором уже кто-то стоял и сушился. Особенных проблем прохождение ни у кого не вызвало. Мы с Ланцем прошли предпоследними и стали ждать Никиту с Галькой, пройдя за мост на стрелку двух струек. Но Никита никак не вписывался ледоколом в пролет. Наконец, Димка с Ванькой собрались идти к нему помогать, но тут его направили с моста добрые люди, проходившие там по случаю. В момент прохождения раздался какой-то странный стук. Ланц сказал, что ему показалось будто бы Галька стукнулась головой о бревно. К счастью, это ему только показалась, потому что Галька все отрицала и то, что стукнулась и то, что мост проходили и даже иногда спрашивала: "Какой еще мост?" Наверно, правда, стукнулась. Начали искать стоянку. Все места были заняты. Заходили в какие-то заводи, ходили между кустов и даже небольших елочек. Это казалось очень странным и было как-то не по себе. Гребешь, а вместо привычной акватории торчащие из воды веселенькие елочки, почти новогодние, только без игрушек. Часам к восьми встали. Это было место не особо невзрачное, но все-таки довольно поганое. Пашка завернул сложный тост за то, что мы оставляем людям замечательные стоянки, а сами встает в грязюке и дерьме. Таким образом, выходило, что мы благородные герои. Герои поставили палатки, развели прямо в колее береговой дороги костер и начали процесс возлияния. Нужно сказать, что весь день наши герои упражнялись и тренировались, поэтому процесс пошел хорошо. Сварили еду и даже пожарили шашлык. Теперь у нас несколько странное отношение к мясу на природе. После случая отравления непрожаренными курами той зимой и "ленивых шашлыков" прошлого лета, мы решили мясо жарить дома. Итак, на первую ночь у нас была пожаренная Пашкой на кухонной плите говядина. Эти куски мы насаживали на шампуры и доводили до нужной кондиции в считанные секунды. Я, думаю, это правильно. Нормальный классический шашлык, если даст бог, будем есть у Веньки в деревне. Я заснула прямо у костра, а когда проснулась народу осталось немного: Ланц, Севка, Пашка и Лилька. Вскорости Ланц с Севкой отрулили, но откуда-то показался Димка, который понес укладывать Пашку в палатку и заворачивать в кокон. Мы с Лилькой еще приняли клюквенной и ушли спать. На сем сегодняшний праздник кончился.Второе мая
Мы с Вовкой встали рано и сварили просто ужасно вкусную кашу. В течение всего утра нас развлекал Ваня своими рассказами и намеками. Терминологией просвещенного человека он владеет великолепно. Мимо нас несколько раз пробежал полуголый дяденька с соседней стоянки. Он совершал утреннюю гимнастику.
С утра Никита разнес всем джин-тоник для опохмела. Все воспрянули. Он объяснил, что давно имел тайную мечту выпить с утра в походе джин-тоника, но не конспиративно, как некоторые несознательные граждане, а с чистой совестью счастливого человека. Во время завтрака пришел другой дяденька. Он строго спросил нас докуда мы идем. Сначала мы сказали, что, как получится, а он начал спрашивать настойчивее. Пришлось ответить, что мы идем до Усада, чтоб не выглядеть вовсе невежливыми. Заодно у него мы спросили, прошли ли мы Молодынь (левый приток). Он подтвердил, что прошли не так давно. Затем он ушел. -Это, наверно, начальник Киржача, - решила я, - уж очень он по-деловому спрашивал. -Не, на начальника Киржача он не тянет, - сказал Пашка, - слабоват. Может, он начальник Молодыни. Все было готово к выходу, схвачено и задушено. Ланц пошел накачивать баллоны. Неожиданно я обнаружила, что мой капитан вместо привычного меланхолического настроения впал в совершеннейшее отчаяние, переходящее в тяжкую депрессию ( фото 38К). Оказалось, что привальный брус треснул с громким хрустом в месте крепления к кормовому шпангоуту. Что такое усталость алюминия знают немногие, даже я плохо это представляю, я больше по стали, но, по-моему, дело было как раз в этом. (Ланц позже печально заметил : "дело было не в бобине...") Для начала мы сказали всем, что выход задерживается и наши друзья снова разложили скатерть с закусками. Над хрустнувшей лодкой собралось совещание. Я предложила примотать шину, Сева предлагал вставить куда-то колышек от палатки, кто-то предложил вообще купить лодку у Вовки и идти на ней спокойно. Самым дельным было предложение Никиты. Правда, предварительно он рассказал какую-то поучительную историю про донских казаков минут на десять, чем вверг Ланца в последнюю стадию грусти. Наконец, мы выяснили суть его изобретения. Он предлагал поставить в корме чурку с пропилами, чтоб она распирала внутри сломанный стрингер и прижимала его к баллонам. Это Ланцу понравилось. Ванька пошел в лес выпиливать чурку, а Сева продолжал настаивать на уголке. -Значит ты мне не доверяешь, - говорил Сева, - не ценишь ты моего мнения... Ланц согласился при наличии чурки и на уголок. Сделали все, что задумали, но накачивать лодку нормально мой капитан отказался наотрез. Встали около трех на воду. Шли не очень долго. Опять попадались какие-то мостки. Один мы обнесли. При обносе Ланц плюхнулся в грязь, сам испачкал только руки, а меня забрызгал с ног до головы. Я ему говорю: -Да, Ланц, не твой сегодня день. А он на меня посмотрел, какая я чушка сижу в лодке, демонстративно вымыл руки и говорит: -А по-моему не твой. В каком-то месте река делала петлю, а некоторая ее часть переливалась по кустам шумящим перекатом. Пашка с Лилькой этот перекат прошли, остальные чапали по петле. Увидев, что река позволяет самым хитрым срезать путь, Венька решил пройти по заливному лугу, чтоб сократить расстояние. Они с Севой пошли плавать в полях. В полях им ходилось плохо, да и вовсе с этого луга выхода не было. Тем временем мы причалились на перекус и возлияние. Следует заметить, что ни я, ни мой капитан никогда не пьем на воде, за что уже неоднократно подвергались критике со стороны наших товарищей. Вскоре пристали и Веня с Севой. На этом берегу мы перекусывали довольно долго, пока не пришла группа и не начала аккуратно выяснять не хотим ли мы здесь ночевать. От ночевки мы отказались и они решили заночевать там сами. Они спросили у нас докуда мы идем. -А пойдем, пока идется... - сказали ребята. -Это смотря на сколько еды взяли...- решил один из дяденек той группы. -Что нам еда... - грустно сказали ребята, - у нас еда есть, у нас водка кончается. -Да, это сейчас не проблема, - сделал дяденька широкий жест рукой, - в любой деревне здесь можно купить... -Где?!?!?!? - вскочили наши... Мы, правда, оставили после себя мусор в давно образованной стояночной помойке, но впечатление от нас у этой группы было уже, все равно, испорчено нашим видом и пьяными базарами. Встали на воду и снова увидели мост. Кто хотел, тот прошел по кустам с берега, кто трусоват по жизни, тот обнесся (мы с Ланцем, например). Вскоре решили искать стоянку. Начались дома отдыха и, как определил Венька, какие-то зоны. Пашка нашел стояночку, но Димка с Ванькой обнаружили в пятидесяти метрах ниже по течению скамейку и памятную табличку о чьей-то трагической гибели. Они категорически отказались здесь вставать. Ванька кричал, что все это не к добру, что у него страшная некрофобия, а Димка объяснял, что на эту скамеечку придут помянуть погибшего его товарищи. Тут еще, вдобавок ко всему, течением завернуло ветви одного из кустов и он начал подниматься из воды. Ванька закричал: -Ой, глядите, еще и куст из воды растет. Ой, не к добру все это, итак все на нервах, уходить надо отсюда! Нехорошее это место, так и покойники по ночам встают! И они понеслись дальше. Пашка начал их порицать довольно добродушно, Лилька выражалась конкретнее. Она заявила, что около ее дома не так давно кто-то разбился на машине и теперь каждый день на это место кладут цветы. Что же ей теперь вообще съехать из своего дома, раз рядом кто-то погиб? Но ребята нашли дальше местечко получше. Это был остров и вход на него шел через перелив. Пашка попытался пройти перелив против течения, но кончилось это вылезанием из лодки. Так как организм его ослаблен болезнями, а конструкция лодки весьма несовершенна, он носит неопрен, и может вылезать в любую воду, хоть по макушку. Кстати, неопреновые носки были на мне в этом походе и в них хорошо лазить по любой воде, вроде и кеды мокрые и носки мокрые, а не холодно. Разгрузились, поставили дома, сварили что-то и давай опять квасить. Ланц снова работал костоправом и, если с Пашкой у него вышло все более-менее нормально, то Лильке он так позвонок и не расшатал. А вот дальше я не помню. Только обрывки и рассказы очевидцев. Но все было мирно, тихо и как-то по-домашнему. Ели подогретые на шампурах куриные ноги, пили коньяк и портвейн (вот коньяк, я помню, был просто замечательный, а про портвейн ничего сказать не могу). Ланц ушел спать после меня и очень был этим горд.Третье мая
Я разбудила Вовку и Леню, мы что-то сварили и начали будить народ. У народа было совершенно непраздничное настроение. Все чувствовали себя нехорошо.
Ванька пошел осматривать окрестности и пришел из них с ужом. От ужа пахло давно немытым животным, он был очень вял, но шипел достаточно громко, видать протестовал. Ужу налили молока. Он не стал, тогда ему налили коньяка. Он выпил. Его отпустили и он пополз, шатаясь. Позже он приползал похмеляться. Так как змей допил все спиртное, к часу удалось раскачаться и встать на воду. Недалеко от того места, где мы проводили время, стояла сеть с огромным лещом. Леща сначала хотели скрасть, но потом усовестились, потому что чем чем, а воровством группа наша себя еще не оскверняла. Вода упала. Мы грузились с того перелива, через который вчера пробовали проходить. От него отваливались подмытые куски и падали с плюхом в воду. Прошли мост горьковского шоссе, прошли еще сколько-то, начался ветер, течение ослабло. Ланц уже пытался лодку надуть, но баллоны не держали воздух. Видать, дырка (потом выяснилось, что и действительно). Шли под высоковольткой. Она трещала и наводила на мрачные мысли. У всех встали дыбом волосы по всему телу, и все старались как можно скорее пересечь это сооружение. Тут мы подошли к плотине. Неожиданно Ланц, как более дальнозоркий сказал: -А они там, вроде, плотину проходят. -Ты что, - говорю я, - там пять метров перепад на бетонной стене. -Да они там все ее проходят, - рассматривает Ланц, - вон, кто-то по ней даже лазает. Пойдем, если уж все прошли, то не может быть там перепада. Плотина перелилась. Нужно было только вписаться в воротца ограждения, и никакой волны за этими воротами не было, маленькие волнушечки. Течение, правда, было, но совершенно не плотинное. Мы шли последними. Начали медленно подходить. Тут метров за десять до ворот мне закричал мужик с моста: -Весло к борту, клади весло к борту, да положи ты весло вдоль, что ты не слышишь что ли, весло вдоль положи... Он меня нервировал. "Мало ли как еще нужно будет поправить нос, - гордо, но необоснованно думала я о себе, - а вдруг мой капитан в момент подхода к препятствию тронется мозгами или наоборот поумнеет до невероятности... " Мало ли что может произойти за десять метров подхода, к плотине. А дяденька все не успокаивался: -Ну положи весло вдоль борта, ну вот так положи, и держи, ну положи, положи, ну скорее, просто вдоль весло положи... До входа в ворота было метра два. Хоть там течение хорошенькое, мы шли на отрицалке, нервируя зрителей. Дяденька продолжал стонать про весло. -Ну, ладно, положи весло к борту, - сказал Ланц, пожалев дяденьку. Я, конечно, положила. Мы прошли в ворота и покачались на волне. Потом оглянулись и осознали насколько поднялась вода. Летом на этой плотине перепад пять-шесть метров и мне никогда не приходило в голову, что ее можно пройти. Оказалось, что мировоззрение дяденьки, который кричал про весла травмировали наши. Когда Венка с Севкой проходили ворота, Венька весло на борт не положил. Они повисли между стойками на Венькином весле. Веньке пришлось бросать его назад, а местному пацану лазить за веслом по опорам. Остальные ничего неприятного не поимели, только Никита впечатался бортом Салюта в стойку ворот, и разодрал шов соединения деки и резинки. Галька сказала, что перепугалась от звука рвущейся ткани. Но, конечно, развернуть Салют нормально довольно сложно. Через полкилометра после плотины я поздравила всех с впадением в Клязьму. Никита сцепился с нашей лодкой и Галька начала сдувать спасак. -Ой, Галь, ты меня испугала, я думал у нас баллоны травят. - Сказал Ланц. Я пощупала баллоны. Они были пустые абсолютно. -А чему здесь травить? - спросила я -А и, правда, нечему, - согласился Ланц, - вакуум. Мы пристали у моста и Никита предложил сходить за пивом. С собой он взял Веньку, Гальку и тачку. Идея с тачкой всем понравилась. Но пива в трех палатках Усада нашлось лишь двенадцать бутылок. Еще они принесли кильки в томате, конфет и хлеба. Мы поели и разобрали лодки. Никита решил, что "Самец выхухоля", честно отслужив свои двадцать пять лет, должен уйти на покой. Мы с Ланцем согласились. Ланц решил вырезать из деки на память название. Пока он резал лодку к нему подошел мальчик поинтересоваться, что он делает. Ребята объяснили. После этого мальчик пришел со старшими товарищами и они забрали "Выхухоля" себе на запчасти. Ванька обиделся, что мы оставили на берегу чурку, которую он любовно выпилил нам для крепления стрингеров. Наш краснодеревец предлагал взять ее с собой в Москву, ошкурить, покрыть лаком и положить в сервант. Ланц не соглашался. Начал накрапывать дождь. Вскоре мы пошли на станцию. Затащили на платформу вещи, но затем решили перетащиться под навес. Пошел сильнейший ливень. К приходу электрички он все-таки кончился, мы в тамбуре доехали до Новогиреева и выгрузились там. Венька, Лилька, Ванька, Димка и Пашка поехали дальше. Мы довели до дома Никиту, а потом по предложению Вовки, который, видимо, не получил в походе должной нагрузки пошли домой пешком. И дошли довольно резво. Наверно, мы тоже нагрузки получили мало. Все больше пьем, как лошади.